. Москва. Государственная Дума
Смолин О.Н. Уважаемый Юрий Петрович! Понятно, что к такому законопроекту у меня десятки вопросов. Но поскольку их все задать вместе нельзя, ограничусь некоторыми.
Вы сказали, что у нас авторизуется законотворческий процесс. Я видел состав большой группы, опубликованный где-то, которая работала над этим законом. Я бы хотел понять, кто, фамилии людей конкретно, которые писали этот законопроект. То есть не фамилии экспертов, которые участвовали в обсуждении, а фамилии писателей. Это первый вопрос.
Правильно ли эксперты некоторых советов полагают, что замена классификации – институт, академия, университет – на другую классификацию, а именно – колледж, институт, университет – приведёт к тем самым массовым процессам слияния вузов, о которых говорил министр образования и науки ещё, дай бог памяти, два, если не три года назад, в результате которого вместо тысячи вузов должно было остаться порядка двухсот.
Почему собираются лишить льготного поступления в профессиональные учебные заведения людей с инвалидностью? В свете подписания Конвенции о правах человека?
Сентюрин Ю.П. Спасибо, Олег Николаевич, за вопросы. По поводу авторизации или группы авторов. Вы знаете, конечно, нагрузка с точки зрения написания текста на членов рабочей группы была неравномерной, для этого они собирались. Группа рабочая, с точки зрения авторства, не делится на авторов первой, второй или третьей категории, с точки зрения вклада в этот текст. Так не заявлялось, и таких критериев всё-таки не существует.
Я хочу сказать, что в министерстве проводилась научно-исследовательская работа, был проведён конкурс, конкурс выиграла одна из организаций, подведомственных организаций в системе образования, подведомственных агентству по образованию.
Это федеральное государственное учреждение Центр образовательных инициатив, законодательных, Центр образовательного законодательства ….
Да это не «Рога и копыта», это, подчёркиваю, федеральное государственное учреждение. Потом хочу сказать, что работа над этим законопроектом велась в несколько этапов. Один из этапов – разработка концепции, техзадания. Эта часть работы была выполнена юридическим факультетом МГУ, а потом привлекался к этой работе, как я уже сказал, через систему НИР и заказов наш ФГУ в лице названного центра законодательного, образовательного законодательства, поэтому основа, часть работы, часть глав была написана этой организацией. Но хочу сразу сказать, что были люди из числа рабочей группы, присутствующие в том числе здесь, вот сидит часть авторского коллектива, которые разработали отдельные главы этого законопроекта, в том числе как реакция на поступавшие замечания, предложения членов рабочей группы.
Также было сделано столько замечаний и предложений от разработчиков и участников рабочей группы, что некоторым из них вполне можно приписать авторство. Я имею в виду представителей Министерства культуры, Министерства обороны, Федеральной службы безопасности, Министерства внутренних дел, Министерства здравоохранения и социального развития. В общем, я тут затруднюсь с тем, кого можно исключить из этого списка.
Что касается НПО. Я использовал слово «тупиковая ветвь» только для того, чтобы охарактеризовать организационно-правовую форму, не более того, существования этих образовательных организаций. Что касается самих образовательных программ, это подчеркну особо. Содержательно они здесь полностью подтверждаются и как раз нацелены на новые формы и на новые реалии, новые обстоятельства. Отказа никакого нет. Идет подготовка и будет вестись подготовка высококвалифицированных рабочих и специалистов среднего звена. Предлагается более стройная система видов этих образовательных учреждений в лице колледжей, профессиональных колледжей и техникумов, и слово «тупиковое» использовал только для того, чтобы охарактеризовать саму форму организации этого процесса, но никак не образовательные программы, ни той деятельности, которая ведется в их развитие.
Что касается названной типологии высшего образования: колледж, институт, университет, или то, как это существует сегодня: институт, академия, университет, мы не связываем с переходом на новую типологию процессов, о которых вы упомянули, Олег Николаевич, резкого свертывания или сокращения сети, объединение, реорганизация, ликвидация и превращение тысячи вузов в 200, на которые вы ссылаетесь. Эти процессы один с другим не связаны.
Новая типология предполагает более строгую привязку к реализации основных образовательных программ. Допустим, в колледжах – это подготовка бакалавров, если речь вести об институтах, то это подготовка бакалавров и специалистов, а университеты будут готовить и реализовывать все виды образовательных программ высшей школы: бакалавры, специалисты, магистры и подготовка научно-педагогических и научных кадров. Вот основа этой типологии и не более того. С процессами слияния, объединения эти вещи, на наш взгляд, не связаны.
И последний вопрос, который касается льгот. Речь не идет об отмене льгот, а об их новой форме. Мы говорим о таких вещах, как более качественное обучение, как способность кандидатов на освоение сложных образовательных программ. И в этом смысле, если речь вести о гражданах, которые имеют иные возможности со своим здоровьем, предлагается им дополнительная возможность за государственный счет свою начальную, стартовую подготовку повысить и быть более готовыми к тому, чтобы освоить сложные образовательные программы. Эта льгота, она по-другому предлагается обществу, но от этого хуже не становится. Это, если речь вести об отказе, о том, о чем сказал, о поступлении без вступительных испытаний. Этого сегодня в принципе быть не может.
Одновременно хочу сказать, что поступление при прочих равных для инвалидов, как льгота, как преимущество, в этом законопроекте сохраняется, подтверждается.
Смолин О.Н. Уважаемые коллеги, первое, я, естественно, ценю всякий труд, в том числе и работу разработчиков законопроекта, которые написали такой большой текст, который трудно даже прочитать, не то чтобы писать. Но, вместе с тем, я хорошо знаю, что не всякий большой текст идёт на пользу. Например, напомню вам закон о монетизации, федеральный закон № 122.
Второе, я приветствую заявление Юрия Петровича о том, что министерство предлагает отложить внесение законопроекта в правительство для широкого общественного обсуждения. И я думаю, что отложить надо как можно дальше, потому что такой огромный текст обсудить даже за два месяца постотпускных практически невозможно.
Третье. Я участвовал в обсуждении этого законопроекта в двух экспертных советах: в совете по негосударственному образованию и в совете по электронному обучению. Юрий Петрович, мне, представителю политической оппозиции, приходилось сдерживать оценки профессионалов в отношении законопроекта. Предложения были весьма и весьма жёсткие, вроде того, чтобы отправить в корзину и написать новый. Я предлагал более мягкую формулировку. Законопроект нуждается в коренной переработке.
Какие основные претензии, если не говорить о частностях, высказывались к этому законопроекту? Пожалуй, три.
Позиция первая заключается в том, что этот законопроект в силу попытки детальнейшим образом регламентировать образовательную деятельность, приведёт к эффекту сороконожки. Система образования по определению система творческая, где невозможно всё зарегулировать. Как только мы пытаемся всё зарегулировать, так в системе образования думают, как ей удаётся одновременно двигать сорока ногами, и приходят к выводу, что это сделать невозможно. Тенденция к бюрократизации в этом законе проявляется очень и очень ярко.
Позиция вторая, вытекающая из первой. Этот законопроект не обеспечивает того самого, про что мы все говорили, – инновационного развития образования. Владимир Павлович справедливо говорил, что новых технологий там нет, критериев научной работы, когда мы оцениваем реальное качество образования, там нет, и много чего ещё другого там нет. Этот законопроект стагнирует систему образования, если не ведёт её назад.
Третье, о чём справедливо говорил Николай Николаевич. Зададимся вопросом, а что этот законопроект даёт системе образования, учителю, студенту? И приходим к выводу, что законопроект, наверное, представляет собой паровоз для машиниста. Возможно, он облегчит управленцам работу по нормативной базе, управление в соответствии с этой нормативной базой. Но учитель ничего в этом законопроекте не найдёт такого, ради чего он стал бы горой его защищать. Я сомневаюсь, что и студент найдёт в этом законопроекте что-нибудь такого, ради чего он стал бы его защищать. И насчёт работодателя у меня очень серьёзные сомнения в этом отношении.
Да, я уже не говорю о конкретных вещах, о которых я пытался здесь говорить.
Четвёртое. Моё представление заключается в том, что идея переименования вузов это не просто вывески, она связана, конечно, с идеей реструктуризации так называемой. Вы представьте себе, вот у нас сейчас институт, академия, университет. Что будет с академиями, куда они пойдут? В институты? Не захотят. Значит, их насильственно будут пытаться… то есть, их заставляют: либо понижать статус, либо присоединяться к университетам, о чём, кстати сказать, много раз говорили. О том, что нам нужно укрупнять, хотя никто не доказал, что крупный вуз непременно лучше в управлении, чем вуз средних размеров. Это ещё доказать надо.
Что касается институтов, опять же: либо им придётся понижать свой статус до колледжей, либо, например, если в этом институте есть аспирантура, другие формы, в некоторых докторантуры даже есть, им придётся: либо понижать свой статус – закрывать научные специальности, либо опять же, ради того, чтобы этого не делать, самим искать, под чьё бы крыло спрятаться, чтобы войти в качестве структурного подразделения в университет.
Коллеги, это массовая переструктуризация российской системы высшего образования. Я вам не гарантирую, что это пройдёт без социальной напряжённости, и, может быть, даже студенческих волнений.
Пятое, что касается проблем, связанных со льготами для инвалидов. Юрий Петрович, давайте, скажем прямо, вы их ликвидируете. Да, в этом законопроекте написано, что предполагается перевести инвалидов как и других льготников на подготовительные отделения.
Никто не сказал, в каком объёме будут финансироваться эти подготовительные отделения, в таком или не в таком. Никто не сказал, будут давать студентам-инвалидам общежития в этих подготовительных отделениях, и смогут ли они в них учиться. В конце концов, никто не оценил: много ли инвалидов сможет оплачивать дополнительный год, поскольку.
Поэтому мы значительно сократим, безусловно, приём студентов с инвалидностью вследствие принятия этого законопроекта. Кстати, не далее как 29 июня будет специальный президентский совет по этому вопросу, я этот вопрос поднимал на Коллегии Минобрнауки, к сожалению, не был услышан, и буду обязательно поднимать этот вопрос на президентском совете.
Причём заметьте, коллеги, что слухи о том, что инвалиды заполняют все учебные места, сильно преувеличены. Полтора процента только – максимум в разных регионах составляют абитуриенты с инвалидностью. А, чтобы не случалось тех ситуаций, когда из-за ЕГЭ эти ребята подают все дружно в МГУ или питерский университет, или РУДН, или куда-то ещё, я предлагал простую схему. Минобрнауки обещал пропагандировать её среди организаций инвалидов как компромиссную. А именно: по отдельным специальностям в отдельные вузы установить квоты.
Мы обязаны гарантировать студенту-инвалиду льготу при поступлении. Но мы не можем каждому гарантировать, что он будет учиться только в МГУ, это было бы слишком. Поэтому, уважаемые коллеги, перехожу к предложениям.
Закон огромный. Хуже всего будет, если мы потом его примем в первом чтении и через месяц поставим на второе. Моё предложение простое. В рамках экспертных советов, в рамках нашего комитета продолжить обсуждение этого законопроекта по главам или по проблемам. Например, специальное заседание комитета с приглашением Экспертного совета и представителей рабочей группы, посвящённое проблемам начального и среднего профессионального образования. Почему нет? Проблемам высшего профессионального образования. Почему нет? Проблемам образования лиц с ограниченными возможностями здоровья. Почему нет? Это, по сути, отдельные большие законы, которые здесь представлены как главы.
Я бы на месте депутатов комитета выразил бы возмущение по поводу того, что в рабочей группе практически никого нет из профильного комитета. А ведь были времена, коллеги, я ещё в них работал, когда депутаты профильного комитета не только участвовали в рабочих группах, не только читали законы, но даже их ещё и писали.
Я предлагаю к этим временам вернуться, потому что без профильного комитета, если он себя хоть сколько-нибудь уважает, принимать такой законопроект невозможно.
Я поддерживаю предложение создать рабочую группу из руководителей советов. Если министерство не хочет включать руководителей наших экспертных советов и депутатов в официальную рабочую группу, мы можем при комитете создать параллельную рабочую группу, дабы облегчить потом себе работу между первым и вторым чтениями закона.
Спасибо.
Полный текст стенограммы (файл PDF, 413 Кб).