. Москва. Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ», в режиме интернет-трансляции
Председательствует председатель Комитета по образованию Г.А. Балыхин.
Председательствующий. А сейчас я предоставляю слово Владимиру Павловичу Тихомирову – председателю Экспертного совета нашего Комитета по электронному обучению и информационным технологиям. Он также является заместителем руководителя нашей рабочей группы, которую мы создали год назад в МИФИ, и он является научным руководителем известного всем МЭСИ.
Тихомиров В.П. Уважаемые коллеги, Гаджимет Керимович уже сказал, что все материалы находятся на сайте. Сайт мы создали ещё в марте этого года и там размещены все материалы.
Григорий Артёмович определил формат сегодняшней встречи. Он сказал о том, что не надо много убеждений. Действительно, в прошлый раз, когда мы находились в МИФИ, мы достаточно много внимания уделили этому. После этого, Григорий Артёмович, за год, я подсчитал, вопрос обсуждался на 14 всероссийских и международных конференциях. Последний Международный форум, на котором обсуждался этот вопрос, проходил в Ярославле с участием большого количества международных экспертов.
Международные эксперты разных стран говорят о том, что поздно вы, ребята, медленно делаете, в мире путь уже в значительной степени пройден. Поэтому я очень коротко остановлюсь на событиях, которые прошли с момента начала нашей совместной работы, очень конспективно.
Мы знаем, что об «умной экономике» сейчас часто говорит наш президент. И я хочу вас проинформировать, что нашему президенту показывали, когда он был в Корее, вот только что, и что нам ждать, каких поручений. В мире формируется новая экономика, о которой ещё год назад было очень вяло слышно. И вот она, умная экономика, её окружение с умным образованием, со смарт-education в центре. Совершенно бешеными темпами нарастает объём знаний, и вот президент Южной Кореи сказал, что в Южной Корее удвоение знаний происходит каждые 11 дней. Это небывалые темпы. Экономика, основанная на знаниях, генерирует гигантские объёмы знаний. 98% этих знаний сегодня находятся в ресурсах интернета и большинство из них не попадает в книги. А наша система образования настроена на книги.
Смарт-обучение, уже о нём сказали почти всё. Это обучение меняет классические формы образования, все меняет. Здесь нет очного обучения, нет заочного, нет вечернего, нет дистанционного, нет экстерната. Это единое образование – из дома, из класса, с улицы с Wi-Fi, с Wi-Max, откуда угодно. Можем мы сегодня так работать в России? Не можем. У нас практически нет ни по одной позиции нормального законодательного оформления.
Что показывали президенту сейчас, когда он был в Корее? Показывали, что Корея поставила задачу для себя к 2014 году сделать умную Корею. 2014 год. И вот они определили последовательность. Вот на этом слайде я показываю, как корейцы видят движение в эту сторону. Эта философия нового развития стран сейчас принята и в США, и в Англии, во Франции и в Германии. В основе, началом всего этого дела является и-лёнинг, потом и-лёнинг индустрия, мобайл-индустрия, ю-биквик, смарт-эдьюкейшн и только потом мы видим, появляются совершенно новые вещи, о которых никогда ещё никто и не думал. И-лёнинг индустрия породила цифровые войны. Здесь есть представители Военно-Морского Флота, с которыми мы вместе работаем над электронным обучением в Военно-Морском Флоте и новый тип войн – смарт-войны, это показывали нашему президенту.
Где находится Россия в этой схеме? Все мы, квалифицированные люди, я думаю, каждый сможет определить местоположение сам.
Умная экономика порождает умную промышленность, о чём говорит наш президент. Но для этого надо создать условия и непременно, и прежде всего, в использовании электронных технологий и, прежде всего, в образовании.
Политика Кореи – это то, что показывали президенту, построена на последних 14–15 годах развития. Они начали только в 1996 году. Мы начали значительно раньше. Но теперь они на 2014 год ставят такие амбициозные задачи, а мы?! Что здесь важно? Очень важно, какие цели были поставлены. Они ставят задачу: 85–90% выпускников должны получить высшее образование и 75–85% работающего населения должны проходить ежегодную переподготовку. Для Кореи это 17 миллионов человек ежегодно. Если говорить о таком же уровне применительно к России, то у нас должно быть охвачено примерно 35 миллионов обучающихся ежегодно. При традиционных технологиях обучения для этой цели не хватит ни парт, ни стульев – ничего не хватит, ничего нет. Поэтому и надо вводить электронное обучение. Вот такие параметры. Это то, что демонстрировали нашему президенту.
Значит, электронные технологии обучения. Нельзя считать, что это есть катализатор только обучения. Это одинаковые технологии катализируют и образование, и инновации, и бизнес. Это технологии одни и те же, и поэтому сейчас, работая над нашими законами, мы должны понимать, что мы открываем возможность движения в этом направлении.
Мы проанализировали всё, что происходило в России, начиная с 1994 года, с первых решений по развитию дистанционного обучения. И вот, если Корея начала с 1996-го года информатизацию вообще, то мы уже в 1994 году создавали систему поддержки соотечественников за рубежом, и было принято множество важных и правильных решений. Все документы есть, они у вас тоже есть, вы можете посмотреть. Тогда было принято большое количество документов. Был проведен конгресс. В 2003 году, 10 января были приняты изменения в законодательство. Получены хорошие на тот момент результаты. По мнению международных экспертов, многие результаты получены в МЭСИ. И что в результате? Произошла трансформация классического университета в модель, соответствующую задачам информационного общества, когда все учебные ресурсы в сети, доступны студентам, преподавателям откуда угодно.
Что произошло дальше? Где мы находимся? Чтобы двигаться вперед, надо понять, где мы находимся, понять точку отсчета. До 2004 года электронное обучение достаточно активно развивалось. Потом развитие стало медленнее и потом совсем затухло. В 2004 году, в конечном итоге был поставлен вентиль, закручен и дальше всё остановилось. С 2004 года никаких инициатив больше не было.
Мы ежегодно готовим документы, которые у вас есть, их отслеживаем, меняем и правим, рассылаем, раздаем везде и всюду. Все эти документы получают. Но, к сожалению, так сказать, или, к счастью, можно сказать, теперь только на них обратили внимание. Григорий Артёмович на прошлом нашем совещании здесь сделал очень хороший доклад год назад, и с этого времени активизировалась работа.
Григорий Артёмович сказал, что была принята стратегия информационного общества. Теперь уже принята государственная программа. Программа уже есть, но с большой спецификой для образования. Не буду здесь комментировать, Михаил Николаевич в раздаточные материалы положил. Но обратите внимание. Если анализировать эту программу, то мы видим вот какую картину. Примерно 5 миллиардов долларов выделяется на эту программу ежегодно. Но в сравнении с Японией, США, как бы потенциальными нашими конкурентами, и с Европейским союзом дело выглядит так: в Японии на год – 44 миллиарда, 50 – в Евросоюзе и 102 миллиарда – в США. Ну, и последний рейтинг, который определил местоположение стран. Журналом «The Economist» проведен рейтинг готовности к информационному обществу. России отведено 59 место. Обратите внимание, Тринидад и Тобаго – на 46-м месте. Пора уже делать программу «Догоним и перегоним Тринидад и Тобаго».
Что такое «и-лёнинг индустрия»? Очень важный вопрос. Комитет по образованию занялся этим очень правильно. Но дело в том, что это касается в равной мере многих других комитетов Государственной Думы, да и вообще всей промышленности и всей структуры народного хозяйства. Я не вижу ни одной отрасли, которая бы не подверглась здесь серьезной модификации.
Поэтому у комитета очень трудная задача, трудное положение, и подключение еще большего количества людей вот к этой работе, конечно, я думаю, должно приветствоваться, тем более, что сейчас работа очень активизирована.
Схему развития законодательного обеспечения, которую мы обсуждаем, мы сделали следующим образом, Григорий Артемович уже говорил, законодательное обеспечение электронного обучения поправками к действующим законам. Вам их раздали, да? Дальше. Вот начало законотворческого процесса – 2010 год, а принятие закона, ну вот Григорий Артемович так оптимистично настроен, что, наверное, в 2011 году мы пройдем.
Далее. Законодательное оформление и-лёнинг индустрии, о сроках не могу говорить, тяжелейший вопрос. Я думаю таких законов Комитет по образованию еще не проводил. Это очень сложный вопрос, емкий, огромный, касается почти всех.
Ну и последнее. Это вопрос, о котором мы говорим сейчас, как отреагировать на поправки к новому закону. Мы подготовили 105 поправок, они на сайте, вы их увидите, критикуйте направо-налево, но лучше всего предлагайте, чтобы, так сказать, были конструктивные решения.
Я хочу сказать, что каждый день в области электронного обучения мы попадаем, мы или другие люди, в неправовую зону. Каждый день. Вот сейчас в неправовую зону попали все электронные библиотеки, все до одной. Проблема у нас сейчас возникла в Самаре, проверяют наш филиал. Объясняем: мы пользуемся электронными библиотеками, прокурор говорит – нельзя, не прописано.
Значение и-лёнинг индустрии для государства, как сказал Григорий Артемович, затрагивает всё, вся и всех. Это очень важный вопрос. Результаты нашей законотворческой деятельности в этом направлении, на наш взгляд, дадут серьезный импульс повышения конкурентоспособности российской экономики, а промедление с этим законом ставит в область фантазии всё, что связано с модернизацией и с экономикой знаний. Вывод для России. Очевидно, что мы отстаем не только в инновационном развитии, но в понимании сущности современной инновационной деятельности. И я думаю, Григорий Артемович, что наша общая задача – больше еще, наверное, публичности этому надо придавать, потому что все-таки это не до конца понимается, может быть, и в средствах массовой информации. Время, которое нам отпущено, в лучшем случае это, ну, где-то 5–7 лет.
Проект рекомендаций «круглого стола» Григорий Артемович озвучил. Их я привожу здесь на слайде. Мы подготовили поручение рабочей группе, точнее три поручения, не буду повторяться, ну и комитету мы бы хотели тоже предложить включить в план работы комитета вопрос по рассмотрению на заседании комитета предложенных инициатив и двигаться дальше.
Благодарю вас за внимание.
Председательствующий. Спасибо огромное, Владимир Павлович, но истина, она конкретна всегда, и я всегда это подчеркиваю. Мы должны все-таки разработать, наверное, пошаговый план действий, по крайней мере, вот на ближайший год. Владимир Павлович, вы всё правильно сказали, спасибо огромное. Интересная презентация. Но я всё-таки призываю к тому, чтобы мы и в решении, может быть, записали о том, что нам нужен пошаговый план наших действий, нашей работы в этом деле. Если этого не будет, если мы об этом сегодня не договоримся и не поставим друг друга перед фактом, то ничего у нас из этого не получится.
Я сознательно обостряю эту ситуацию. Время агитаций, убеждений и так далее, демонстрация отрицательных рейтингов в России, это всё проходит. Мы всё это прекрасно знаем. Нужны конкретные действия и, в том числе, Концепция нового законопроекта об индустрии электронного обучения. Вот это очень важно, что собственно говоря, мы закладываем в эту концепцию, если мы говорим о разработке законопроекта. Это необходимо облечь в форму проекта закона и с ним дальше работать. Понимаете, есть конкретные нормы, вы их сформулировали или кто-то другой, но есть, что обсуждать.
Владимир Павлович правильную вещь сказал о том, что, если мы хотим поднять индустрию электронного обучения, и я об этом говорил, подчеркивал, это не ведомственный вопрос, это вопрос не только нашего комитета. И мы год назад, я помню, в том докладе, с которым я выступал, говорили о том, что, как минимум, восемь, девять комитетов Государственной Думы имеют к этому отношение, они тоже должны участвовать. Давайте будем обсуждать.
Олег Николаевич, вы готовы, да? Пожалуйста, вам слово.
Смолин О.Н. Добрый день, уважаемые коллеги! Для меня ситуация совершенно понятная. Существует такое понятие – «инерционный прогноз». И инерционный прогноз, который я рискну дать, очень простой. Если нам не удастся внести изменения в законодательство, то концепция, стратегия, программа развития информационного общества в России выполнена не будет, и понятно, что наши рейтинги могут оказаться ещё ниже, чем сейчас.
Но я сейчас не об этом. Я хочу внести 5 совершенно конкретных предложений к теме нашего обсуждения.
Я поддерживаю то, что здесь уже было озвучено, а это, собственно, решение, которое в субботу было принято на совещании при председателе комитета Григории Артёмовиче, с некоторыми добавлениями.
Позиция первая. Нам действительно необходимы поправки в действующее законодательство. Однако по собственному опыту я убеждён, что даже эти поправки будут проходить достаточно сложно. Я к чему? Опыт показывает, что в прошлый раз нам удалось принять поправки в действующий закон «Об образовании» на основе эксперимента. Сначала эксперимент прошёл, потом пошли поправки более или менее успешно. Хотя сейчас они уже устарели, но тогда были важным шагом вперёд.
В этой связи я хочу напомнить, что при недавнем замминистра, а ныне юбиляре и руководителе московского образования Исааке Иосифовиче Калине была создана рабочая группа по трансграничному образованию. Предполагалось принятие специального правительственного документа по эксперименту в этой области. К сожалению, около двух лет подготовленные уже материалы ходят по правительственным кабинетам. Я считаю, что, если бы мы запустили эту новую стадию эксперимента, нам было бы значительно легче продвигать и законодательные поправки.
Предложение совершенно конкретное. Попробовать, Григорий Артёмович, используя ваши ресурсы, а может быть, ресурсы, скажем, Морозова или кого-то ещё из руководства Государственной Думы, подтолкнуть принятие распоряжения правительства по этому поводу. Это серьёзно поможет нам в продвижении, в принятии изменений в действующее законодательство.
Предложение второе. Поддерживаю идею, что нужно работать с проектом интегрированного закона, вне всякого сомнения. И хочу обратить ваше внимание, коллеги, на то, что сейчас там записано. Там есть положительные вещи, связанные с открытостью работы учебных заведений. Но открываем статью 67 пункт 1. «Дистанционные образовательные технологии и (или) электронные образовательные технологии используются с целью предоставления обучающимся возможности обучения непосредственно по месту жительства обучающегося или его временного пребывания, в том числе по медицинским показаниям в связи с ограниченными возможностями здоровья» и так далее. Другими словами, если строго следовать тому, что описано в законопроекте, в обычном вузе, в обычной школе электронные образовательные технологии не применяются.
Теперь открываю пункт 6 той же самой статьи. Здесь говорится о том, что, если образовательная организация реализует программы, по которым ограничено получение образования в очной или очно-заочной формах, то они могут использовать дистанционные образовательные технологии или электронные технологии только при реализации таких программ по общегуманитарным, социально-экономическим и общим математическим дисциплинам.
Я знаю военные вузы, которые у нас активно используют электронные технологии для подготовки будущих офицеров. Во Франции, например. Весь медицинский контент переведён в электронную форму. Считаю, что это сокращает количество опытов и ошибок на живых людях, и так далее. То есть, если мы принимаем законопроект в этой редакции, мы закрываем даже наши собственные достижения в этой области.
Я к чему? Сейчас, это не моя идея, это Александр Николаевич Тихонов, сидящий рядом, её озвучил перед «круглым столом». Сейчас в министерстве созданы фокус-группы по разным направлениям для доработки проекта интегрированного закона, я считаю, что нужно обратиться, чтобы была создана специальная фокус-группа по этой проблеме. Как минимум, шагов назад мы уже точно не должны делать.
Позиция третья. Концепция законопроекта об индустрии электронного обучения. Вариант, который представлен, на мой взгляд, является хорошей основой, но опять же нуждается в доработке в двух отношениях.
Во-первых, он нуждается в причёсывании под стандартную форму. И во-вторых, в концепции не содержится требований, которые соответствуют нашему регламенту, необходимые изменения в другие, в сопутствующие законодательства, которые потребуются при принятии закона об индустрии электронного обучения. Надо, видимо, немного поработать для того, чтобы эти две позиции довести до ума.
Четвёртое предложение. Как ни грустно, но приходится признать, что разрабатывая концепцию, а потом законопроект об индустрии электронного обучения, мы не можем игнорировать сопутствующие законы или нам придётся давать сопутствующий законопроект о внесении изменений в законодательство, или параллельно, частями вносить эти изменения в сопутствующие законы.
Например, коллеги, не секрет же, что развитию электронных библиотек препятствует четвёртая часть Гражданского кодекса, где написано, что мы можем книги в цифровой форме использовать только в помещении библиотеки. Это же факт и с этим надо что-то делать.
Я думаю, что с января следующего года мы столкнёмся с Законом «О персональных данных». Я думаю, что мы столкнёмся с техническими регламентами.
И, наконец, простейший пример. Недавно Государственная Дума приняла поправки в Кодекс об административных правонарушениях, где запрещено использование представительств даже в качестве пунктов электронного доступа. А между тем, Владимир Алексеевич Зернов не даст мне соврать, мы были у Исаака Иосифовича Калины, видите, не даёт соврать. Исаак Иосифович нам подтвердил, что, выступая против представительств в целом, министерство никак не возражает против того, чтобы они использовались как пункты электронного доступа. Поэтому я считаю, что параллельно придётся работать и над сопутствующими законами.
И, наконец, последнее, пятое. Коллеги, понятно, что работа очень большая. И понятно, что выполнять её только на общественных началах невозможно. Видимо, надо поддержать идею, обратиться в Министерство образования и науки, чтобы в рамках Федеральной целевой программы «Развитие образования» были в той или иной мере профинансированы эти работы. Не знаю, насчёт пяти миллиардов или чего-то другого я, естественно, вопроса не ставлю, но финансируются же законотворческие работы, значит, и в этой области, наверное, они должны быть профинансированы, потому что мы все заинтересованы в том, чтобы программа и стратегия развития информационного общества в России была реализована. Спасибо.
Председательствующий. Олег Николаевич, спасибо огромное. Спасибо за конкретные предложения, которые вы высказали в своём выступлении.
И хочу сказать, что по интегрированному закону, по базовому закону «Об образовании в Российской Федерации» мы договорились о том, что проведем нашу рабочую группу 24 ноября. Вот я хочу сказать, что мы здесь сознательно ускоряем этот процесс. И у нас опыт есть в рассмотрении приоритетных направлений. Скажем, одним из первых вопросов, которые обсуждали на этой рабочей группе, было профессиональное образование и, прежде всего, начальное профессиональное образование, которое, как уровень, исчезло из законопроекта. И поскольку было много замечаний и предложений, мы эту тему обсудили с участием Министерства образования и науки и получили исчерпывающие сведения на этот счет.
Второе, с чем бы я согласился с Олегом Николаевичем, это то, что нужно параллельно разрабатывая законопроект об индустрии электронного обучения, разрабатывать и сопутствующий законодательный акт, в смысле сопутствующий этому закону. И мы должны внести поправки во все законодательные акты Российской Федерации, которые имеют к этому отношение.
А что касается финансирования, вы совершенно правы, и мы об этом тоже говорили, Александр Николаевич имеет отношение к ФЦПРО самое непосредственное. По крайней мере, имел отношение. И средства выделяются на ФЦПРО – это Федеральная целевая программа развития образования – большие. Владимир Владимирович Путин объявил несколько дней назад о том, что 152 миллиарда рублей выделяется на 5 лет реализации новой программы с 2011 по 2015 год. И, конечно же, Олег Николаевич совершенно прав, и я это поддерживаю, чтобы в этой программе предусматривалось финансирование вот и проектов, НИОКРов там и так далее, и организационные моменты, связанные с реализацией электронного обучения. А сколько на это нужно средств? Это не идёт речь о том, сколько в России будет выделено на информационные и телекоммуникационные технологии и всё, что с этим связано, а просто в рамках программы средства, которые будут потрачены на организацию этой работы, так как это делается и всегда делалось.